Увлекает ли молодых людей фундаментальная наука? В чём польза чистого знания? С какими трудностями сталкиваются ученые в начале своей карьеры? Рассказывает Андрей Райгородский, доктор физико-математических наук, профессор, директор Физтех-школы прикладной математики и информатики (ФПМИ), руководитель совместных исследовательских программ Яндекса и МФТИ.

Давайте поговорим о том, почему молодые люди вообще идут в фундаментальную науку, в чём её ценность, когда есть столько возможностей в индустрии?

Наука — это насущная потребность многих людей. Математики занимаются математикой не потому, что она имеет практическое приложение, а потому, что она прекрасна сама по себе. Фундаментальная наука обеспечивает очень важную потребность человека — стремление открывать истину и узнавать новое. Именно таким образом появляются те великие результаты, которые первые сто лет кажутся ни для чего не нужными безделушками, а потом вдруг выясняется, что они жизненно важны для огромного количества практических областей. 

Классический пример, который я всегда привожу, — проблема четырех красок. Эта задача была придумана в первой половине XIX века. Грубо говоря, суть в том, что если взять политическую карту, где каждой стране нужно присвоить такой цвет, чтобы граничащие страны имели разные цвета, то согласно гипотезе всегда хватит как раз четырех цветов.  

Зачем кому-то нужна такая задача? Неужели в реальности мы будем экономить краски? Просто игра ума и больше ничего! Но потом оказалось, что это связано с так называемой раскраской графов, а это уже исключительно важно, в том числе для различных задач современной индустрии. Например, для задачи расстановки вышек сотовой связи — как их расположить таким образом, чтобы минимальное количество покрывало как можно большую территорию.  

Поэтому в любом хорошем университете должна быть не только практика, но и глубокая фундаментальная составляющая. Я это всячески пропагандирую и реализую внутри Физтех-школы. Люди должны не только усваивать те инструменты, которые нужны для решения каких-то конкретных, пусть даже продвинутых, индустриальных задач, они должны научиться думать так, чтобы по окончании университета самим ставить новые задачи и создавать инструменты, которые будут изучать новые поколения.

Я сужу и по своему личному опыту. Хотя мне всего 42 года, у меня уже 25 человек защитили кандидатские диссертации, и из них трое — докторские. Причём все они занимались чистой математикой. 

С какими трудностями сталкиваются молодые ученые?

Главная проблема, с которой сталкиваются все ученые, и не только в России, — это относительно невысокие зарплаты. За занятие чистой наукой в любой стране платят меньше, чем за разработки промышленного назначения. Но это можно решить с помощью грантов, стипендий и других дополнительных источников финансирования. Так, Яндекс в этом году учредил научную премию имени Ильи Сегаловича, которая присуждается за достижения в области информационных технологий. Победителям достаются не только деньги, но и возможность поехать на международные конференции, поработать с ментором из Яндекса и стажироваться в компании. И, в отличие от других подобных выплат, эту премию могут получить молодые ученые без степени кандидата наук.

В нашей стране прилагается много усилий, чтобы привлекать молодёжь в науку. Например, в Физтех-школе прикладной математики и информатики, которой я руковожу, есть много возможностей заниматься как чистыми, так и прикладными исследованиями. В этом нам очень помогает тесная связь с бизнесом. Один из показательных примеров, который я наблюдаю, — совместная кафедра МФТИ и Яндекса «Анализ данных», где студенты могут получить полезные практические навыки. У компании есть и собственное образовательное учреждение — Школа анализа данных, которая с каждым годом привлекает всё больше ребят, интересующихся наукой. 

Хотят ли молодые ученые уехать за границу в поисках признания и достатка?

На мой взгляд, отток очень сильно сократился по сравнению с тем, что был в начале 90-х. Когда полная стагнация, пыльные коридоры и ничего нет — уедешь куда угодно, лишь бы заниматься любимым делом. Сейчас есть все основания для того, чтобы здесь оставаться и строить науку, работает множество государственных, университетских и индустриальных программ для молодых ученых. Более того, к нам приезжают многие из-за границы преподавать и заниматься с нашими студентами. 

К тому же такие организации, как наша, активно взаимодействуют с зарубежными университетами. Это позволяет студентам и сотрудникам уезжать, в том числе на длительный срок, но потом они возвращаются с новыми компетенциями и делятся ими с нашим научным сообществом. Есть и конференции, стажировки, знакомства с профессорами из-за границы. 

Ощутимая проблема — это утечка мозгов из разных регионов России в крупные центры, в Москву и Санкт-Петербург. Но и тут многое делается для того, чтобы молодые люди могли заниматься наукой у себя дома. Например, в 2018 году мы открыли Кавказский математический центр на базе Адыгейского государственного университета, который стал одним из шести таких региональных центров развития математической науки по стране.

Во многих регионах действует мощная система кружков по математике. В Омске, Новосибирске, Томске, Челябинске, Кирове, Майкопе, Ярославле, Барнауле, Екатеринбурге, Уфе, во многих городах Татарстана — перечислять можно очень долго. Всё это зависит от того, есть ли в регионе сильные лидеры, горящие желанием воспитывать школьников, поднимать их до уровня всероссийских и международных олимпиад. И очень много где есть сильные школы, которые готовят олимпиадников, поступающих потом в лучшие вузы страны.